На момент, когда немолодая пациентка разомкнула веки ото сна, я продолжал разглядывать её. Наверное, она когда-то сводила мужчин с ума… Заретушированная рыжей краской седина, белая кожа, складки у уголков тонких губ, хрупкая фигура – блёклый призрак далёкого мира, где прошла её юность, реальности, которая никогда не вернётся. А она жаждала её возвращения. Иначе зачем при помощи нейросетей изображать себя героиней диснеевского мультфильма? Женщина поймала мой взгляд и улыбнулась.
– Как ваша нога, Людмила Геннадьевна? – поинтересовался я. – Сильно ноет, не мешала спать?
– А, цератозавр! – весело откликнулась она.
– Это был не цератозавр… – грустно ответил я.
– Откуда такая уверенность, доктор?
Я устало вздохнул.
– Просто я точно знаю, что с вами произошло.
– Так сообщите мне, наконец, вашу правду!
– Вам придётся вспоминать самостоятельно.
Доктор до вас говорил то же самое. Кстати, доктор, как ваше имя-отчество?
– Зовите меня просто «доктор».
– Вот-вот, предыдущий врач вёл себя так же. В каком городе я нахожусь?
– Вы задаёте много ненужных вопросов.
– Я слышала, слышала, все вы работаете на спецслужбы, знаете о машине времени и теперь делаете вид, что я спятила!
– Никто не считает вас сумасшедшей. Мы имеем дело с конфабуляциями – ложными воспоминаниями.
Я отошёл к окну. Я не работал на спецслужбы и понимал, что пациентка бредит. Понимал не потому, что не мог поверить в существование машины времени, а оттого, что действительно точно знал, что с ней стряслось перед амнезией.
– Ну хорошо, – сказал я, – я желаю выслушать вашу историю лично.
